— Не могу, отец, рад бы, да не могу,
рылом не вышел, я из простых свиней, из кутейников, а нужен из цуцких, столбовой дворянин, как вы. Не дремлите, государь мой, берите пятнадцать тысяч, пока нигилисточки даром не окрутили. На пятнадцать тысяч можно газету завести, да еще какую… у-у-х!
Неточные совпадения
Рыли его,
не посоветовавшись с инженером, без затей, и в результате
вышло темно, криво и грязно.
—
Рылом еще
не вышел… — отвечал Кишкин торжественно.
— Глаза бы
не глядели, — с грустью отвечал Родион Потапыч, шагая по середине улицы рядом с лошадью. — Охальники… И нет хуже, как эти понедельники. Глаза бы
не глядели, как работнички-то наши
выйдут завтра на работу… Как мухи травленые ползают.
Рыло опухнет, глаза затекут… тьфу!..
Мечется Фейер как угорелый, мечется и день и другой — есть рыба, да все
не такая, как надо: то с
рыла вся в именинника
вышла, скажут: личность; то молок мало, то пером
не выходит, величественности настоящей
не имеет.
—
Рылом еще Николашка Травин
не вышел, чтоб стал я его бояться, и
не токмо его, ни Григорья вашего Петрова, ни Полосухина, ни Семена Гребенки, — никого я их
не боюсь, тем, что знаю, что люди в порядке.
Подхалюзин. Еще
рылом не вышли-с в собольих-то салопах ходить!
Была бы Эвридика, а там,
вышла ли она
рылом или
не вышла, — это для него несущественно.
— А я вам скажу отчего! — продолжал Ардальон, стоя фертом перед всей компанией. — Оттого, что вы
рылом еще
не вышли получать-то такие письма! Вот отчего!
— Они рассердившись, — засмеялся мужчина. — Фу-ты, ну-ты, испугался! Даже поджилки трясутся. Вот что, господа почтенные! Шутки в сторону, разговаривать с вами мне
не охотно… Потому как я желаю остаться тут с мамзелями один и желаю себе тут удовольствие доставить, то прошу
не претикословить и
выйти… Пожалуйте-с! Господин Белебухин,
выходи к свиньям собачьим! Что
рыло наморщил? Говорю,
выходи, стало быть, и
выходи! Живо у меня, а то, гляди,
не ровен час, как бы в шею
не влетело!
— По дорожке с нами, любезненькая, по дорожке. О, ох, ныне и сугробы стали каждый год больше! Это еще б
не горе — как
выйду замуж, велю непременно очищать их, — а то горе, что все на свете сделалось хоть брось. Добро б травы худо росли и морозы вдвое серчали, уж человеки, аки звери лютые, поедают друг друга,
роют друг другу ямы; забыли вовсе бога (тут барская барыня перекрестилась) — прости, Мать Пресвятая Богородица Тихвинская, что вхожу во осуждение!
—
Не извольте огорчаться, мед ваш мы с собой прихватим. Потолкуйте с царицей, что ей слаще: здесь без вас бело тело муравьям скормить либо с вами на воле на королевскую вакансию
выйти… Генерал, поди, заждался, землю под собой
роет. Папаша без вестей истосковался. Час сроку даю, обдумайте. Тоже и я
не безногий, тони, кому охота, а мы на песочек…